Куда качнулся купол?
Есть в новоязе такое слово — "тусовка". Если закрыть глаза и попытаться представить себе, что это такое, то видится колония микробов под микроскопом — их хаотичное движение и есть лучшая иллюстрация к этому слову. Хотя, наверное, в тусовке микроорганизмов куда больше смысла, чем в нашей.
Вполне понятно желание любителей авторской песни собраться вместе и в тридцатый раз поднять флаг фестиваля. Понятно стремление огромного числа миасцев приобщиться к столь значимому культурному событию, даже в том случае, если бардовское слово им не совсем близко. Понятно, зачем к озеру пробираются личности сомнительные, создающие криминальный фон фестиваля. Словом, все понятно, но в итоге получается такой коктейль, когда уже ничего не понятно в принципе.
12 июня, 19.30. До открытия фестиваля полчаса. Взмыленный оператор местной телекомпании мечется по палаточному городку. Нет, не сенсаций он ищет, все гораздо прозаичнее — на фестивале авторской песни он пытается "настрелять" картинок, людей с гитарами. Ау, где вы? Нет, конечно же, все кончилось хорошо. Картинки будут, и после монтажных ножниц перед телезрителями пройдет плавный видеоряд — то там бренчат на гитаре, то здесь. "Как здорово, что все мы здесь:"
Палаточный городок в этом году был неприлично мал. Не знаю, ведется ли подобная статистика, но по сравнению с прошлым годом счет потерь идет на тысячи — так мне показалось.
Фестиваль на частичной самоокупаемости — с машины берут 50 рублей, с человека — 10. Непродуманно. Машина что, ее поставишь, она и стоит. Человек же, особенно молодой, особенно пьяный: Компании раздражают неимоверно — шумным матом, полным пренебрежением к окружающим, в том числе к специально приглашенному златоустовскому ОМОНу. Они подходят к забору Ильменской турбазы уже пьяные, обкуренные и обколотые (недаром опера отдела по борьбе с незаконным оборотом наркотиков никогда сие мероприятие не пропускают). Простенький фейс-контроль мог бы отсеять всю эту шелуху еще на подходах, но нет: права человека мешают или те самые десять рублей? Во всяком случае, стоявший недалеко от входа на турбазу сержант милиции пояснил — приказано зря не конфликтовать.
Ощущение, что сцена и поляна живут в разных измерениях, не покидает ни на минуту. Красивые, умные, смешные, романтические стихи — там и пустые, неинтересные люди — здесь. Как-то тяжело воспринимается "Ты у меня одна, словно в году весна:" рядом с отрыгивающим пиво подростком.
Кстати, о пиве. Торговая марка "Уральский мастер" — генеральный партнер фестиваля. И две огромные бутылки по краям главной сцены это партнерство символизировали. Хотя, если честно, в ассоциативном ряде понятия "авторская песня" пиво в списках не значится. Должно быть, это временно, кто знает, до чего доведет частичная самоокупаемость. Бутылки на второй день унесли в сторону, но осадок остался.
Организаторы могут обижаться. Но, возможно, им было недосуг походить по палаткам, с людьми поговорить. Мы этот пробел восполнили. "Это было здорово", — не сказал почти никто. Если подвести итог нашего кустарного социологического исследования, то он печален. Приезжать на Ильменку все менее интересно. В далекие 70-е это было трудно предвидеть, но размещать фестиваль рядом с городом, откуда каждый может заглянуть на огонек от нечего делать, чуть ли не пешком, — ошибка.
Не нужно Ильменке 30 тысяч человек, о которых как о достижении пишется в официальном пресс-релизе. И десять тысяч не нужно. Сколько их сидит у сцены, скольким эти песни интересны?
Заканчивать в миноре не хочется. При всех минусах Ильменский фестиваль — событие. И многие его гости в очередной раз получили то, за чем сюда ехали. Получили и те ленивые, но продвинутые, наблюдавшие прямую трансляцию в Интернете. И те, кто внимательно следил за местным телеэфиром. Главный концерт Ильменки "Звездопад" совпал по времени с финалом второй "Фабрики звезд". Конечно, никто не будет высчитывать рейтинги в отдельно взятом Миассе, но было бы приятно узнать, что мэтры бардовской песни победили «Шоколадного зайца» из Камеруна.